Учитель математики из Гомеля об авторитете мужчины в школе

Что мотивирует работать педагогами в школе мужчин? Не разочаровались ли они в своём выборе? Устраивает ли заработная плата? Как найти подход к современным детям? Эти и другие вопросы мы решили задать учителям-мужчинам, чтобы разобраться, почему их в школе по-прежнему гораздо меньше, чем женщин.

В этот раз отправились в СШ №38, где вот уже 25 лет преподаёт математику Денис Веренич. Свободное от работы время Денис Вячеславович посвящает музыке. Наш сегодняшний герой — частый участник районных, городских и областных мероприятий, куда его приглашают как звукооператора.

Музыка в математике

Вырос Денис Веренич в Светлогорске, где окончил две школы — обычную №9 и музыкальную. В последней вела уроки фортепиано его мама, она и привела туда маленького сына. В «музыкалке» Денис освоил скрипку, флейту и фортепиано, а ещё — основы дирижирования.

— В школе мне хорошо давалась математика, во многом благодаря учителю Борису Павловичу Сухов-Манову, который сильно повлиял на мой выбор профессии. Но сначала я планировал всё-таки стать военным музыкантом. После 9-го класса хотел поступить в Московское суворовское военно-музыкальное училище на дирижёрское отделение. Не прошёл по здоровью, остался в школе, а после 11-го класса поступил на математический факультет в ГГУ имени Ф.Скорины, — вспоминает свой путь в профессию Денис Вячеславович.

В 38-ю школу Денис Веренич пришёл на четвёртом курсе на практику. Это было в 1999 году. Ему сразу доверили самостоятельно провести уроки математики в 9-х классах вместо заболевшего учителя. «Выходит, увидели потенциал», — улыбается наш собеседник.

На пятом курсе Денис Веренич уже совмещал учёбу с работой в «38-й». Вёл математику в пятых и восьмых классах и стал классным руководителем в 5 «Г». Сейчас преподаёт этот предмет в параллелях с 5-го по 11-й.

— Иногда мне сложно поверить, что первым моим ученикам, к которым я пришёл в девятый класс, уже самим по 40 лет. Так быстро летит время! Но с детьми не стареешь, всегда чувствуешь себя молодым. За это и люблю школу, — признаётся Денис Вячеславович.

Находить общий язык с учениками математику помогает музыка:

— По сути, музыка построена на цифрах. Здесь всё, начиная от нотной грамоты, создаётся по математическим законам. Поэтому человеку, который хорошо разбирается в математике, проще понять музыку. И наоборот. Я стараюсь своих учеников приобщать и к тому, и к другому. Вместе мы придумываем что-нибудь интересное во внеурочное время. Современные подростки, конечно, не сильно разборчивы в музыке. Часто слушают то, что им предлагает интернет. Но в то же время у них популярен ретростиль, то есть каверы и переработки старых песен. Я этот интерес чувствую и пытаюсь из него извлечь максимум пользы. Мы вместе слушаем оригинал и современные версии, обсуждаем историю создания песни, какие явления этому предшествовали, говорим об авторах.

Главное — воспитать человека

— Музыка — это хорошо, а как влюбить детей в математику? Её в принципе можно любить?

— Конечно, можно. И я тому пример. Часто нелюбовь к предмету начинается в пятом классе, когда дети из младшей школы переходят в среднее звено и умеют совершать лишь какие-то простые арифметические действия. Более сложные задачи сразу вызывают у них отторжение.

Для меня важно, чтобы ученики не боялись ни меня, ни выходить к доске, задавали вопросы, если не понимают что-то. Мои знают, что я всегда подскажу и помогу и никогда сразу не ставлю плохие отметки.

— Сложно у вас получить десятку?

— Да, сложно! Поскольку для этого нужно знать больше школьного уровня. Если вижу, что ребёнок спокойно отвечает на «9», даю ему такое задание, чтобы он в нестандартной ситуации мог применить свои знания и получить «10».

— Считаете себя строгим учителем?

— Нет. Хотя некоторым детям нужен именно строгий учитель, который бы заставлял их работать. Я же больше склонен к тому, чтобы дети учили предмет не из-за страха, а потому что им нравится.

— Что, на ваш взгляд, проще — алгебра или геометрия?

— Тем, у кого больше развито пространственное воображение, лучше даётся геометрия. А чистым технарям, которым проще считать, — алгебра. Есть ребята с математическим складом ума, у которых и то, и то идёт хорошо. У таких и по черчению, и по физике девятки, и формулы они отлично запоминают.

— А были у вас ученики с девяткой по вашему предмету и низкими оценками по другим?

— Встречаются такие дети. Когда люди чистые математики, у них могут быть проблемы с гуманитарными предметами. Я сейчас говорю не про историю, географию или литературу. Это больше касается языков. Плюс сейчас страдает грамотность из-за увлечения социальными сетями. Там ребята переписываются сокращёнными словами, даже символами, без знаков препинания. Это входит в привычку. Плюс редактор в телефоне автоматически исправляет ошибки или подчёркивает, самому думать не нужно. А вот в тетради ничего само не исправится, к сожалению.

И тут есть один важный момент — на экзамене по математике, который сдаётся после 9-го класса, грамматические ошибки ведь тоже засчитываются. Поэтому уроки математики у нас часто с элементами диктанта. Начиная с пятого класса дети у меня ведут тетради, куда записывают основные правила. Вот их я и диктую чуть ли не по слогам, чтобы дети записывали грамматически правильно. Могу даже проверить ошибки.

— Вы четверть века работаете в школе, это немало. Скажите, а всех своих учеников помните?

— Не всех, но многих. С выпускниками моих классов часто встречаемся, с некоторыми — потому что они привели в 38-ю школу уже своих детей, и я теперь веду у них уроки. Таких, кстати, много.

Вообще встречи с учениками в самых неожиданных местах — это, наверное, постоянно происходит в жизни каждого педагога. Я встречал своих бывших учеников на улицах Минска, Москвы и других городов. В Гомеле это происходит постоянно.

У меня как классного руководителя за 25 лет было два полноценных выпуска. Дома в рамках стоят фото моих выпускников. Так что где тут их забудешь (улыбается)?

— Правда, что учителя больше запоминают хулиганов, чем примерных детей?

— Многие мои ученики, которые в школе, как вы говорите, хулиганили и не очень хорошо учились, нашли своё место в жизни. Я их судьбы, кстати, знаю.

Один из таких «хулиганов» — сейчас многодетный отец, работает на двух работах. У него счастливая семья. Другой — в Минске руководит новостным интернет-каналом. Много тех, кто получил среднее специальное образование и теперь трудится по специальности, ценится как хороший работник.

Для меня главное, чтобы из школы вышел человек в полном смысле этого слова. И в этом смысле мои ученики мои надежды оправдывают.

А запоминаются больше яркие моменты — и позитивные, и негативные. И тут не важно, хулиган это или победитель олимпиад.

Авторитет не зависит от пола

— Как думаете, педагогу-мужчине проще завоевать авторитет у учеников, чем женщине?

— Большой разницы нет. Для детей это, возможно, имеет значение в младшем возрасте, классе в пятом-шестом, когда они учителя-мужчину больше боятся и ведут себя лучше. Авторитет не зависит от каких-то внешних факторов: как себя поставишь, так дети и будут к тебе относиться. И здесь неважно, мужского ты пола или женского.

Учитель-мужчина важен для школы в другом смысле. Сейчас много неполных семей, где мальчиков воспитывают мамы и бабушки. Вот им как раз нужен мужской авторитет. Я таких детей, которым не хватает мужского внимания, легко определяю. Они чаще ко мне подходят и хотят общаться. И важно дать им это общение.

— В вузах на педагогических специальностях учится достаточно парней. Но до школ почему-то доходят далеко не все…

— В последние годы, как мне кажется, ситуация изменилась. Мужчин в школах становится больше. И всё потому, что существенно поднялась зарплата. А вот ещё лет пять-шесть назад, действительно, те, у кого был хоть какой-то выбор, делали его не в пользу школы. Молодые парни после математического факультета старались попасть в программисты или на предприятия.

Да и школа — это место, где есть что делать, если ты любишь детей. Иначе очень быстро выгоришь. Я с такими случаями сталкивался, когда педагоги спустя несколько лет были вынуждены насовсем уйти из преподавания из-за своего психического здоровья.

Мои однокурсники, кстати, в основном работают в школе. Кто-то уже и директором. У меня тоже был шестилетний опыт работы заместителем директора по воспитательной работе. Но потом понял, что административная нагрузка — не моё. Мне всё-таки хочется чаще приходить в класс и общаться с учениками.

— Какая у вас отдушина от работы?

— Про музыку я уже упоминал. Люблю играть в волейбол. По возможности стараюсь попасть на тренировки с нашими учениками.

— Жена у вас случайно не педагог?

— Да, представьте себе. Она тоже математик, преподаёт в 17-й школе. Так что у нас много общих тем для разговоров, хотя домой работу приносить стараемся по минимуму.

— За все эти годы у вас ни разу не возникало желания уйти из школы?

— Периодически оно возникает в конце мая, когда за учебный год просто очень психологически устаёшь. Но две-три недели отпуска, и начинаю скучать по детям. Так что вряд ли я смогу бросить школу. Для меня «при всем богатстве выбора — другой альтернативы нет».