«Время читать» с Леонидом Климовичем. Разговор о советской фантастике

Рубрика «Время «Ч» продолжается. Вместе с гомельчанами мы рассужда­ем о книгах, которые их боль­ше всего впечатлили, повлия­ли на жизнь. И сегодня гово­рим о романе братьев Стругац­ких «Полдень. XXII век» и о советской фантастике в целом с известным игроком «Что? Где? Когда?», руководителем гомельского клуба интеллекту­альных игр «Белая рысь» Лео­нидом Климовичем.

— Помните свою первую книгу? В каком возрасте вы увлеклись чтением?

— Раненько… Со мной очень много занималась мама. Как сейчас помню: папа в команди­ровке, а мы по вечерам лежим на кровати, и она читает мне «Робинзона Крузо». Когда немного подрос, начал читать сам. Даже помню, из-за какой книжки опоздал на вторую сме­ну в школу. Это был «Незнай­ка на Луне», а дело было в тре­тьем классе. Жили мы тогда в Целинограде.

Читал запоем. Всё, что мог достать. Хорошую книгу достать было сложно. А при­ключения и фантастику, на кото­рых я с юности запал, втройне тяжело. Приходилось букваль­но ловить книги в библиоте­ках. Сейчас у меня дома непло­хая библиотека советской фан­тастики. Особенно из знамени­той серии, где на обложке вот такая рамочка (на фото). Здесь очень хорошая полиграфия. Я люблю такие вещи. Старые кни­ги, они живые. Гораздо живее, чем современные, где вообще не уделяют внимания оформ­лению. Хотя есть и исключе­ния. Например, фандоринская серия Бориса Акунина. У авто­ра, видимо, постоянный худож­ник, который до мелочей проду­мывает иллюстрации. Они всег­да там, где нужно по тексту.

— Как собирали домаш­нюю библиотеку и какие кни­ги в ней самые любимые?

— Здесь нужно сделать отсту­пление. Я горожанин в первом поколении и первый из нашей семьи с высшим образованием. Папа и мама приехали из дерев­ни, зацепились за город. Так что мои дети — горожане во вто­ром поколении. Кто-то сказал: чтобы человеку стать культур­ным человеком, надо три выс­ших образования. Первое — его, втрое — отца и третье — деда. Так что культурных людей у нас пока ещё в семье нет (смеётся). По крайней мере, домашнюю библиотеку я собирал себе сам. Книг, переданных по наследству, там мало.

Стругацких я сразу полю­бил. Но всю фантастику, что тогда выходила, можно было найти только в читальном зале. Заказывать заранее и там же сидеть читать. Помню, как закрывал рот кулаком, когда читал «Понедельник начина­ется в субботу». Там встреча­лись такие смешные момен­ты, что не смеяться было про­сто невозможно. К тому же в читальном зале не ляжешь на диван, семечками или кон­фетами не побалуешься. Вот тогда я и начал мечтать, что когда-нибудь у меня будет своя библиотека, где я соберу все любимые книги. В принципе, так оно и случилось.

Библиотек у меня даже несколько. Часть книг соби­рала жена. Так что есть и дет­ские книги, и сказки, и исто­рическая литература, и поэзия. Она её очень любит. У меня же целый шкаф забит старой фан­тастикой. Ещё есть большущая парадная, как я её называю, полка. Отжалел на неё денег во время ремонта. Теперь там стоят полные собрания сочине­ний Толстого, Пушкина, пяти­томник Грина, девятитомник Короткевича. Это я себе пода­рок сделал, конечно, на всю жизнь. Очень горжусь, что уда­лось поймать журнал «Техни­ка молодёжи» за январь 1957 года, в котором начали печа­тать с продолжением самую великую утопию всех времён и народов «Туманность Андро­меды» Ивана Ефремова.

Когда дочка уезжала на свою квартиру, много книг забрала с собой. Так что если мои внуки увлекутся чтением, им не нуж­но будет ходить в библиотеку. Хотя жизнь меняется. Моло­дёжь ловит покемонов, болта­ет в соцсетях, а на чтение у них времени не остаётся.

Недавно в областной библиотеке организовали для детей квест с использованием энци­клопедий. И ужас! Они вообще не умеют обращаться с книга­ми, не понимают, как найти там нужную информацию, путают­ся с орфографией. То есть не на ту букву ищут слово. Я сам учитель русского языка и лите­ратуры, но не вспоминаю спе­циально правила, когда пишу. Научился писать без ошибок во многом благодаря зритель­ной памяти, потому что очень много читаю.

Книга проникнута духом 60-х. Вокруг всё хорошо, кра­сота, впереди светлое будущее. Мы будем красивыми, умными, здоровыми! Будем жить счаст­ливо, в мире, будем трудить­ся на благо человечества. Над таким пафосом сейчас многие посмеются. Но я считаю, что труд на благо человечества, иногда жертвенный труд, гораз­до моральнее, чем бездумное накопление денег.

— Как произошло знаком­ство с романом Стругацких «Полдень. XXII век»?

— С книгой связана история. На дворе стоял 1995 год. Мы приехали в Москву сниматься в «Брейн-ринге». У нас была своя команда, которая называлась «Интербригада». И мы, чтобы взяли на съёмки, а взяли нас по чисто внешнему виду, приду­мали такой ход — надели тель­няшки и армейские бушлаты, которые я по знакомству одол­жил. В таком виде и влетели в студию. Реакция организаторов была примерно такая: «О-о-о, какие красивые! Мы вас берём».

В эти же дни много гуля­ли по Москве. Зашли в книж­ный магазин на Тверской, тогда она ещё была улицей Горького, если не ошибаюсь. Я нырнул в букинистический отдел. Ёлки- палки, Стругацкие, классиче­ское издание 1963 года. Сто­ило оно, по-моему, 4 тысячи тогдашних российских рублей. Это было много. Советский рубль тогда уже рухнул. Но я всё же книгу купил. И совер­шенно счастливый читал её на трибуне «Брейн-ринга». Мно­гие ребята так меня и помнят: «Это тот бородач в полосатой тельняге, который читал Стру­гацких».

Роман «Полдень. XXII век» — это одна из тех очень свет­лых, славных, добрых утопий, которых много писали в 50-60-е годы прошлого века. Где не техника на первом плане, не идеология, а люди. Которым хочется верить. Живые люди.

Стругацкие используют классический сюжетный ход того времени про так называ­емых возвращенцев. Это когда люди улетают на далёкие пла­неты, а затем непостаревшие прилетают обратно — и попа­дают в будущее.

Книга проникнута духом 60-х. Вокруг всё хорошо, кра­сота, впереди светлое будущее. Мы будем красивыми, умными, здоровыми! Будем жить счаст­ливо, в мире, будем трудить­ся на благо человечества. Над таким пафосом сейчас многие посмеются. Но я считаю, что труд на благо человечества, иногда жертвенный труд, гораз­до моральнее, чем бездумное накопление денег. Есть в кни­гах Стругацких такая формула счастья: дело — дом — друг. С тех пор, как прочёл, всё время к себе её примеряю.

Думаю, сейчас уже нет такого, чтобы люди равнялись на литературных героев. Это время прошло. Отчасти пото­му, что и образцовых, идеальных героев больше не созда­ют. Да и само понятие идеала очень сильно пошатнулось.

— То есть считаете, что фантастика Стругацких — это некий эталон стремле­ний и настроений советских людей того времени?

— Возможно. Хотя и у них со временем настроения меня­лись Перестроечные романы Стругацких, тот же «Град обре­ченный», уже более мрачные. В принципе, это неудивительно. Ведь Аркадию и Борису запре­щали печататься, их книги изы­мали из библиотек… Один из тогдашних функционеров ска­зал следующее: «Да, у Стругац­ких фантастика коммунистиче­ская. Но не советская». Талант­ливым писателям приходилось перебиваться переводами. И это у них получалось отлично. Когда читаю японских авторов, сразу смотрю, кто переводчик. Часто это Аркадий Стругац­кий. Очень классно переводил с японского и английского.

Естественно, братья поте­ряли веру в светлое будущее. Нельзя сказать, что озлоби­лись. Такой человек, как Арка­дий Натаныч, как я его себе представляю, вряд ли мог озло­биться. Но перешли от светло­го видения будущего к мрач­ной социальной фантастике. Те же «Гадкие лебеди» — пре­дельно мрачная вещь. Выход из сложившейся ситуации там предлагается, но какой. Да, всё будет хорошо, но только если мы уничтожим чёрное. А чёрное — это практически весь существующий мир. Тоже страшненько, если вдуматься.

Но и мода была тогда такая, перестроечная: надо хулить. Стругацкие тоже пошли у неё на поводу. Хотя вот что инте­ресно, такие вещи народ при­нимал не очень охотно.

Борис Натаныч в одном из интервью с раздражением высказывался, что народ полю­бил музыкальный фильм, сня­тый по их сценарию. Имеются в виду «Чародеи». Я немнож­ко понимаю их, потому что стараешься-стараешься, соз­даёшь совершенно невероят­ные миры, даёшь социальные прогнозы, рисуешь социум, а всенародную любовь получает написанный левой ногой сце­нарий про институт необык­новенных услуг. Лёгкая такая, весёлая история. И в итоге народ такую историю принял охотнее.

— Разве это странно? И сей­час, в общем-то, происходит то же самое. Есть литература, а есть литературная попса.

— Сейчас авторы пишут, оглядываясь на читателя, под­страиваются под него. А рус­ская литература, тем более советская, всегда воспитывала и вела за собой. А не создава­лась на потребу публике, кото­рая не очень любит думать.

Что касается современной фанта­стики, есть прорывы, интерес­ные миры и проработанные социальные конструкции. Но большинство — просто косми­ческие оперы и незамыслова­тые зубодробительные боеви­ки. Но опять-таки ничего ново­го я не открываю. И во времена Пушкина так было. Баратын­ский тоже писал этакие роман­тические боевики с рубка­ми, похищениями, красавица­ми, романтическими героями. Сочинителя модного романса в XIX веке ценили гораздо боль­ше, чем тех же Фета, Тютчева или Некрасова. И знали, что интересно, больше. Вряд ли вся публика бросалась тут же читать новый роман Достоев­ского. Потому что это тяжело, смутно, это нужно пропускать через себя, думать.

— Всегда удивляло, зачем в таких количествах выпу­скают «дорожные романы». Кто их читатель? Кажет­ся, подобные книги уже давно вытеснили сериалы.

— Не соглашусь с вами. Любовные романы и сейчас популярны. Не каждый возьмёт с собой в дорогу ноут­бук, планшет. Не у всех они есть. А книгу всегда мож­но купить на вокзале в киоске и скоротать таким образом время в пути. Обратите внимание, какие книги потёртые сдают читатели в «ленинке». Там детективы, любовные романы, так называемые литературные боевики. Вот они, предпочтения. Хотя тиражи даже популярной литературы сегодня не сравнить с советскими. Помню, меня порази­ла информация на сайте одного российского издательства, где как жуткий успех сообщалось о распродаже то ли 20, то ли 30 тысяч экземпляров романа Акунина. В наши вре­мена 20-30 экземпляров — это ж вообще не тираж. Стан­дартный тираж, самый низкий, был 90 тысяч.

Молодёжь очень трудно приучить к чтению. Даже моя младшенькая, притом что она воспитана на хороших книж­ках и читали мы с ней много, сейчас больше предпочита­ет фильмы. В основном, конечно, арт-хаус, но иногда и мейнстримные вещи смотрит. У неё даже не телевизор, а Интернет на первом месте. Всё там. В своё время и я с удо­вольствием смотрел первые сезоны «Секретных матери­алов», пока в них ещё был смысл и продюсер полностью не ударился в теорию заговора. Да и Малдер со Скалли герои обаятельные.

— А есть ли у вас любимый литературный герой, с которым ассоциируете себя?

— У писателя-фантаста Кира Булычёва есть замечатель­ная серия, объединённая общим героем, доктором Павлы­шем. Одна из книг так и называется «Доктор Павлыш». Тоже классическая вещь 60-х-70-х про обыкновенного человека, поставленного в необыкновенные условия. Он не герой. В том смысле, что не храбрец, а просто человек, который делает своё дело так, как это себе представляет. И отстаивает свои моральные принципы несмотря ни на что.

Думаю, сейчас уже нет такого, чтобы люди равнялись на литературных героев. Это время прошло. Отчасти пото­му, что и образцовых, идеальных героев больше не созда­ют. Да и само понятие идеала очень сильно пошатнулось.

— Каковы ваши предпочтения в современной лите­ратуре?

— Пытался читать популярных Коэльо, Бегбедера. Мне не идёт. Никогда не любил литературную попсу. Ещё со студенческих лет повелось, если все говорят: «Ой, какая книга классная! Какой классный фильм!», не хожу и не читаю. Вот такой вредный у меня характер.

Отслеживаю, кто выигрывает престижные литератур­ные премии. Начинаю читать, но неинтересно. Может быть, потому, что описывают авторы современный мир. Я его сам вижу. В окно вон могу выглянуть. Скучно. Кни­ги с выдумкой, искоркой, интересным поворотом сюже­та — да, читаю. Как, например, интеллектуальные детек­тивы в альтернативной истории, которые вышли с 2000 по 2005 годы в России. Коллектив авторов во главе с Вячес­лавом Рыбаковым писал их под псевдонимом Хольм ван Зайчик. Это постмодернистская вещь, где есть аллюзии даже на политику. А действие происходит в вымышлен­ной стране под названием Ордусь (Орда и Русь). И язык очень русский, литературный.

— Знаю, что вы и сами написали несколько книг.

— Да. Первая, вот, «Спасательный круиз, или Путеше­ствие профессионалов». Фантастика, конечно же. Эта кни­га давно вышла. Потихонечку она перестаёт мне нравить­ся. Тянет переделать.

А вот совершенно случайная вещь — «Легенды и мифы Нескучного сада» (на фото вверху). Грубо говоря, это история моей любимой игры «Что? Где? Когда?», пропу­щенная через себя. Некоторое время я был главным судьёй на первенстве Сибири по «Что? Где? Когда?», которое про­ходило в Новосибирске. И там попросили для семина­ра написать учебно-методическое пособие. Согласился с условием, что сигнальным тиражом издадут и эту. Заин­тересовались. И та, и другая книги разошлись мгновен­но. Сейчас они, можно сказать, библиографическая ред­кость. А вообще, чтобы издаваться, нужно самому ходить по литературным издательствам, быть в тусовках. У меня просто нет на это времени.

Что в электронной книге у Леонида Климовича

— Из художественной литературы целая серия детективов Эрла Гар­днера. Ещё есть Станислав Лем, Кир Булычёв, Роберт Хайнлайн, «Чук и Гек» Гайдара, сказки Софьи Прокофьевой. Помните, «Приключения жёл­того чемоданчика», «Лоскутик и облако»? Люблю такие старые вещи. А тем более попадаются электронные книги с оригинальными иллюстрация­ми. Вот как книга Гайдара, например. Здесь они 30-х годов. Издание было отсканировано и выложено каким-то добрым человеком в Сеть.

У всех на слуху имя майора Пронина. А что это за персонаж, многие за­труднятся сказать. Я поискал информацию. Оказалось, был такой замеча­тельный писатель Лев Овалов. Он создал целую эпопею про майора Про­нина. Начиная от того, как он молоденьким красноармейцем пришёл на службу в народную милицию, до его бытности генерал-майором КГБ. Мо­жет быть, это наивные истории, но в них есть дух времени. А для меня как читателя это важно. Не трескучее что-то вроде «Да здравствует коммуни­стическая партия!», а детали эпохи. Очень хорошо это получается, напри­мер, у Акунина. Он отлично прорабатывает свои фандоринские романы, до мельчайших деталей.

Есть в электронном варианте «Скрытый космос» Николая Каманина. Этот человек руководил подготовкой первых советских космонавтов. Всё это время он вёл дневники. В них можно многое прочесть о советских кос­мических наработках.

Как-то на Арбате мне встретился роскошный фолиант «Как мы спаса­ли челюскинцев» с иллюстрациями. Я посмотрел на цену, вздохнул и ото­шёл. Нашёл потом книгу в электронном варианте. В ней, опять-таки, дух эпохи. Лётчики, которые спасали челюскинцев, рассказывают о своей жиз­ни и об операции по спасению. Пытается, конечно, редактор героизиро­вать, это чувствуется. Но сквозь текст проламываются, знаете, эти обык­новенные парни.

Автор: Елена Чернобаева. Фото: Вячеслав Коломиец

Читайте также:

Время читать с архимандритом Саввой. «Хоббиты – прозаические существа, и это очень по-христиански»

Подпишитесь на наш канал в Яндекс.Дзен
Больше интересных новостей - в нашем Telegram