В этом году Андрею Андреевичу Таптухину исполнилось 90 лет. А в 1943 году, когда советские войска освободили Гомель и близлежащие населённые пункты, ему, пареньку из деревни Красный Маяк, едва стукнуло 15. Но уже тогда, считает Андрей Андреевич, он многое повидал в своей короткой жизни. Голод начала 30-х, раскулачивание с последующей насильственной коллективизацией, гитлеровская оккупация под постоянным страхом расстрела даже за неосторожно брошенное слово. И настоящее чудо, когда ему невероятным образом удалось уклониться от обязательной отправки на работы в Германию. Хотя, горько шутит Андрей Таптухин, лучше бы угнали. До конца жизни получал бы за это компенсацию от немецкого правительства, как некоторые его односельчане.
Пока же наш герой безуспешно пытается добиться присвоения статуса ветерана Великой Отечественной войны. Считает, что тоже внёс свою лепту в победу над гитлеровской Германией. Вот его рассказ:
— Через несколько дней, как немцев прогнали, в нашу деревню приехал «студебеккер». В нём находились двое военных в лётной форме и кто-то из местного начальства. Председатель сельсовета, кажется. Собрали деревенский сход, председатель достал список и стал пофамильно вызывать наших хлопцев 1928 и младше годов рождения. И объявил: названные завтра должны с лопатами собраться к восьми часам у сосонника в районе деревень Урицкое и Борок. Пришли. Там уже стояла грузовая машина, военные с какими-то инструментами копошились на колхозном поле. Отмеряли, как выяснилось, площадку шириной метров 100 и длинной с два километра. Увидели нас и говорят: вот, пацаны, этот участок в кратчайшие сроки нужно выровнять. Мы лопаты в руки и давай срезать и ровнять межи, сделанные плугами. Так работали несколько дней подряд. На довольствие нас не ставили, питались тем, что удавалось из дому взять. Одежды тоже не выдавали. Мне по случаю перепала старая лётная тужурка, так меня из-за неё в деревне земельным лётчиком дразнили. А вещь хорошая была, ноская. Я в ней не один год проходил.
Не успели мы закончить работу, как на взлётную полосу стали один за другим прибывать штурмовики Ил-2. Для каждого из них необходимо было оборудовать стоянку. В целях маскировки делали это в сосоннике, где полукругом срезали деревья, ровняли землю и туда хвостом вперёд затаскивали самолёты. Маскировали их спиленными ветками.
Вскоре на аэродром стали прибывать другие военные: оружейники, метеорологи, техники, ещё кто-то. Нас разбили на пары и прикрепили к каждому самолёту. Поставили задачу: вырыть на стоянках небольшие убежища для хранения бомб и других боеприпасов. Оттуда бомбы на тележках возили к самолётам и с помощью небольших лебёдок прикрепляли под крыльями.
Чуть позже приказали рыть землянки для лётных техников и оружейников. Не сладко им приходилось. Штурмовики летали в основном по ночам куда-то в сторону Жлобина, многие возвращались с множеством пробоин. Технари их латали, ремонтировали моторы, проверяли вооружение. Так что жили они постоянно на самолётных стоянках.
Когда начались снегопады, нам велели откапывать самолёты из снежного плена. Огромным везением считалось, если направляли чистить взлётную полосу. Снега на ней было мало, его винтами сдувало. А вот те машины, что на стоянках находились, порой по самое брюхо засыпало. Пока откопаешь, семь потов сойдёт.
На строительстве аэродрома проработали месяца два. Потом нам запретили даже появляться в его окрестностях. Знаю только, что вскоре штурмовики куда-то перебазировались, а на их место прилетели бомбардировщики Пе-2. Но и они надолго не задержались, весной 1944 года уступили место истребительному полку. Но я к тому времени уже работал в артели «Грязки» Урицкого сельсовета, которая добывала торф.
История, вполне характерная для того времени, когда местных жителей в массовом порядке привлекали к работам в прифронтовой полосе. Тогда это воспринималось как само собой разумеющееся. По прошествии десятилетий, выходит, произошла своеобразная переоценка ценностей.
Помнится, несколько лет назад в редакцию обратилась пенсионерка с просьбой оказать содействие в предоставлении ей статуса ветерана войны. С её слов, после освобождения Ветковского района войсками Красной Армии она, будучи совсем девчонкой, собирала по окрестным деревням продукты и делилась ими с солдатами, остановившимися на постой в их доме.
Вот и наш герой в 2004 году решил, что вполне заслуживает статуса ветерана войны. Тем более что формальные основания для этого имеются. Согласно Закону «О ветеранах», к ветеранам Великой Отечественной войны относятся и лица, работавшие на строительстве аэродромов и других военных объектов в пределах тыловых границ действующих фронтов.
Увы, из всех инстанций, в которые Андрей Андреевич обратился, пришли малоутешительные ответы. Государственный архив Российской Федерации сообщил, что документальных материалов о его работе в 1943-1944 годах не обнаружено. Нет их и в Государственном архиве Гомельской области. Более того, там не смогли даже подтвердить данные о расположении военного аэродрома возле деревни Борок. Не располагают подобными сведениями и в Гомельском областном военном комиссариате.
Однако это вовсе не означает, что Андрей Таптухин фантазирует. И что аэродрома, на котором он работал, никогда не существовало.
В годы войны оборудовалось множество временных аэродромов, которые не имели даже собственных названий. Значились они лишь на полётных картах лётного состава да в штабах соединений, эксплуатировались чаще всего недолго. Особенно в ходе масштабных наступательных операций, когда передислоцироваться приходилось едва ли не каждую неделю. Вполне вероятно, такой аэродром действовал какое-то время и в районе Борка. И местных жителей из числа молодёжи допризывного возраста привлекали на различные хозяйственные работы. Чтобы не отвлекать лётный и техсостав от выполнения боевых задач.
— Подобное во время войны встречалось, — комментирует ситуацию начальник направления идеологической работы и социальной защиты военного комиссариата Гомельской области полковник Геннадий Гончаров. — Иногда гражданских лиц ставили на все виды довольствия и включали в списки части. Случалось, отметку о привлечении к работам на военных объектах делали в трудовых книжках или выдавали соответствующую справку. Но куда чаще подобные факты нигде не фиксировались: в условиях прифронтовой полосы было не до канцелярщины.
Исходя из воспоминаний Андрея Андреевича, мы имеем дело как раз с такой ситуацией. Он сам говорит, что денег ему и его товарищам не платили, питанием и обмундированием не обеспечивали. Так что в списках части, в которой он несколько месяцев работал, его фамилия вряд ли будет значиться.
Но на основании одних лишь воспоминаний статус ветерана не получить. Подтвердить право на его получение нужно выписками из приказов организаций, записями в трудовых книжках о службе или работе на объектах противовоздушной обороны, строительстве оборонительных сооружений, морских баз, аэродромов, других военных объектов в пределах тыловых границ действующих фронтов. У Андрея Таптухина таких документов нет. Более того, он не знает ни номера полка, который базировался на аэродроме, ни фамилий его командиров. Единственным документальным подтверждением работы пенсионера в годы войны является выписка из госархива Гомельской области, согласно которой в книге учёта рабочих и служащих и в ведомостях на выплату зарплаты торфо-артели «Грязки» Урицкого сельсовета с 18 апреля 1944 по январь 1948 года действительно значится рабочий Таптухин Андрей Андреевич. При этом уточняется, что сведений о внесении этой артели в список военных объектов в пределах тыловых границ и о выплате прифронтовых надбавок рабочим и служащим не обнаружено.
Но отчаиваться не стоит.
При отсутствии документальных сведений факт участия в работах на строительстве аэродрома в 1943 году может быть установлен в судебном порядке. Как показывает практика, при рассмотрении подобных исков суд все сомнения трактует в пользу истца.
И тот факт, что документы Урицкого сельсовета Гомельского района с ноября 1943 и за 1944 годы в Государственный архив Гомельской области на хранение не поступали, вполне может быть рассмотрен в пользу пенсионера. Поэтому Андрею Андреевичу и тем, кто оказался в подобной ситуации, военкомат настоятельно советует обратиться с соответствующим заявлением в суд по месту жительства. Тем более что рассмотрение таких дел не требует никаких финансовых затрат.
Автор: Александр Евсеенко. Фото: Вячеслав Коломиец
Подпишитесь на наш канал в Яндекс.ДзенБольше интересных новостей - в нашем Telegram
