Комсомол официально перестал существовать в 1991 году, но до сих пор живут и здравствуют люди, для которых это не просто раздел истории. Все эти непонятные современной молодёжи слёты, студотряды, песни под гитару у костра — их бурная молодость. Когда учитель физической культуры 39-й школы Гомеля Тамара Жарина вспоминает студенческо-комсомольские годы, в глазах загораются искорки. Как может быть иначе, ведь там были веселье, вера в будущее. И любовь!
Тамара Жарина.
Дружинники, Красный Крест, студенческий бунт
В комсомол Тамара Жарина вступила в 1966 году, когда училась в 10 классе. Дело было в деревне Озераны (Житковичский район), где она родилась и выросла. Комсомол на селе протекал не сказать чтобы вяло, но по накатанной — стенгазеты, собрания, соцсоревнования…
Спустя два года Тамара Дмитриевна поступила в гомельский университет на факультет физического воспитания. Вот тогда её и накрыла с головой комсомольская жизнь. Активистка, спортсменка, она сразу же «вышла на передовую» и стала комсоргом своей группы. В этом статусе и пребывала все студенческие годы.
Тамара Жарина в форме строительного отряда, 1970 год.
— Тогда студенты-комсомольцы обязательно должны были состоять в народной дружине. В нашу входили пять человек. Вместе с милиционером мы патрулировали улицу Советскую. Отличительным знаком дружинников были красные повязки, вот прямо такие, как в фильме про приключения Шурика! — смеётся Тамара Жарина.
По словам собеседницы, к дружинникам, хоть и зелёным студентам, народ на улице относился уважительно.
— Мы могли сделать прохожему замечание, если тот громко ругался матом. И он послушно замолкал. Пьяные по городу не бродили. Порядок был.
Занимались гомельские комсомольцы и волонтёрской деятельностью, активно сотрудничали с Красным Крестом. У Тамары Дмитриевны сохранилась грамота, где общество благодарит её за помощь.
— За нами, компанией из трёх девчонок, были закреплены четыре человека, которым мы регулярно помогали по дому, готовили еду и так далее. Выполняли примерно такую работу, как сейчас соцработники. Одна наша подопечная была прикована к постели. К ней ходили примерно раз в неделю.
Слёт студенческих отрядов Беларуси, России и Украины где-то под Киевом, 1970-е.
В собраниях, на которых по косточкам разбирали личную жизнь какого-нибудь студента, Тамаре Жариной поучаствовать не пришлось. Но она помнит, как сама чуть не попала под «репрессии» университетского руководства из-за бунта всей группы.
— Нам перенесли занятия по гимнастике из спортзала университета в ДОСААФ — на улицу Гагарина. Все наши девочки возмутились. Пока ехали в троллейбусе, договорились написать коллективную жалобу. Переоделись, построились, конечно, опоздали. А тренер говорит: «Переодевайтесь, едем обратно в деканат». Оказывается, он рядом с нами в троллейбусе ехал и всё слышал. Старосту группы тогда сняли с должности, а я отделалась выговором. На том наш бунт и закончился!
Возле деревни Тарасовка, первые рабочие летние дни, 1970-й.
Мелиорация и «боевые» ранения
У студентов-комсомольцев в те годы была золотая мечта — попасть в стройотряд. Работать летом там было престижно, а платили по тем временам бешеные деньги. Тамара Жарина трудилась в одном из таких элитных отрядов.
— Помню, за лето на мелиорации в Добрушском районе я заработала себе на свадьбу — 1200 рублей. Это были огромные деньги. Мы с женихом поехали в Ригу, купили там платье и вообще всё, что надо было для торжества.
Но к тому времени наша героиня уже стала опытным стройотрядовцем. Это была её третья поездка. Впервые она поехала трудиться в составе стройотряда вместе со студентами-химиками в Брагинский район. На дворе стоял 1969-й год, комсомольцам за три летних месяца надо было накрыть крышей дом культуры.
Тамара Жарина оказывает первую помощь поранившему палец студотрядовцу.
— Там заработала рублей 600, средняя зарплата для стройотрядовца. Наши физики привозили и по две тысячи. А стипендия тогда была 40 рублей, можете сравнить. Но мы ж были молодые, весело было! Следующим летом брат, который учился на химико-биологическом факультете, пристроил меня к себе в стройотряд на мелиорацию. Правда, девушек туда обычно брали, чтобы готовили мальчишкам. Но я работала вместе с парнями, на кухне не прижилась.
Перерыв на обед никто не отменял.
На мелиорации студенты укрепляли берега вырытых каналов: забивали колья по стенкам, делали опалубку, оплетали их лозой, обкладывали дёрном.
— Помню, пока научилась работать наравне с парнями, не раз получала «боевые ранения». Однажды отскочил топор и рассёк ногу практически до кости. Перебинтовали, и дальше трудиться.
Как такового ежедневного плана у студотрядовцев не было, но за три месяца они должны были выполнить конкретный объём работ. Поэтому всё делали на совесть, не спустя рукава. А по вечерам ещё хватало сил, чтобы писать стенгазету «Молния» — главный онлайн-поставщик новостей в то время. В ней отражали свои трудовые достижения.
Эту грамоту Президиума Верховного Совета БССР Тамара Жарина в 1971 году получила «за ударную работу на строительстве промышленных, сельскохозяйственных и культурно-бытовых объектов в составе студенческих строительных отрядов и активное участие в общественной жизни».
Любовь, и прочие обстоятельства
К стройотрядам прикрепляли, как сегодня принято говорить, трудных подростков — детей, состоявших на учёте в детской комнате милиции. Был такой воспитанник и в отряде Тамары Жариной.
— Кажется, мальчика звали Владик. Но точно уже и не припомню — столько времени прошло. Было ему лет тринадцать. Знаю, что на учёте стоял за воровство. Родители были пьющими, ласки дома не хватало, поэтому он сразу к нам привязался, ходил хвостиком. Конечно, за ним нужен был глаз да глаз. Тогда тоже технику безопасности никто не отменял. Всякое могло случиться.
Как дальше сложилась судьба подопечного, наша собеседница не знает. После того, как вернулись в Гомель, больше его не видела.
Крайний слева — тот самый трудный.
В стройотряде Тамара Дмитриевна познакомилась и с будущим мужем.
— Как-то брат, который был комиссаром областного стройотряда, затащил меня на собрание, где обсуждали летнее трудоустройство. Там впервые и увидела Жарина — высокий, карие глаза. Но сразу он мне не понравился. Подумала: «Фу! Какой-то узкоглазый». Он учился на общетехнических дисциплинах, собирался стать учителем физики. Потом уже рассказывал, что сразу меня приметил, но подумал — я уже замужем. У нас же с братом фамилия одинаковая!
С мужем и друзьями на зимнем пикнике.
Дальше работали в одном студотряде, познакомились поближе. Так и начали встречаться, поженились. Кстати, ещё во время учёбы. Создали студенческую семью, которой недавно исполнилось 47 лет.
Автор: Елена Чернобаева. Фото: Вячеслав Коломиец, из архива Тамары Жариной
Читайте также:
Подпишитесь на наш канал в Яндекс.ДзенБольше интересных новостей - в нашем Telegram
