Экс-директор гомельской фабрики «Прогресс» рассказал, как выбивал «наверху» самостоятельность

19.10.2020 4301

Владимир Главатский, 36 лет возглавлявший гомельскую мебельную фабрику «Прогресс», до сих пор помнит свой первый рабочий день на предприятии. Как волновался перед встречей с незнакомым трудовым коллективом, в котором тогда насчитывалось более шестисот человек. Как долго не мог попасть в директорский кабинет, поскольку бывшего руководителя, ветерана войны, неожиданно госпитализировали, а ключ от кабинета был только у него. Как сильно переживал, когда получил вводные «сверху», а в них — полное непонимание положения дел на фабрике. Тогда ещё подумал, хватит ли сил, знаний и времени со всем этим разобраться. Хватило. И даже больше — Главатский вывел предприятие в передовые и сделал гомельский мебельный бренд узнаваемым не только в Беларуси, но и далеко за её пределами.

Владимир Главатский.

«Пралеска» вместо сервантов

— В 1971 году было создано объединение «Гомельдрев». На правах филиалов в него вошли леспромхоз, фанерно-спичечный и деревообрабатывающий комбинаты, а также фабрика «Прогресс». Мне, 30-летнему начальнику цеха «Гомельдрева», её и предложили возглавить, — вспоминает события полувековой давности Владимир Иосифович. — Тогда «Прогресс» включал в себя непосредственно фабрику по производству мебели и завод на улице Барыкина, где изготавливали только стулья.

Первая проблема, с которой пришлось столкнуться новому директору — чересчур широкая линейка продукции. «Прогресс» в те годы выпускал и корпусную мебель, и решётчатую, делал шкафы, диваны, кресла, даже матрасы шил. И всё бы ничего, но сбыт большинства выпускаемой продукции шёл из рук вон плохо.

— А откуда ему взяться, если та же корпусная мебель была откровенно слабенькой. И по дизайну, и по потребительским качествам, да и по исполнению, — поясняет свою тогдашнюю позицию Владимир Главатский. — Дизайн тех же сервантов был настолько устаревшим, что спросом они не пользовались даже у самых непритязательных покупателей. Шкафы тоже были не лучше, хотя материалы для их производства использовались качественные и дорогие. Поэтому первым моим предложением было сконцентрироваться на выпуске мягкой мебели, отказавшись от производства невостребованной продукции.

А вот «отбиться» от производства стульев не удалось. ФСК поставлял на фабрику отходы собственного производства — прессованный шпон. Из него и наладили производство гнуто-клееных стульев, которые в процессе эксплуатации показали себя не с лучшей стороны: рассыхались, расползались и разваливались. Но объединению их производство было выгодно, потому более десяти лет «Прогресс» вынужден был гнать не самую качественную продукцию.

Зато мягкая мебель уже в те годы шла на ура.

— В 1972-м на поток поставили мебельный гарнитур «Пралеска», — называет точную дату экс-директор. — В комплект входили диван и два кресла. Популярность гарнитура в советские времена просто зашкаливала. Даже в Венгрию его поставляли, где он тоже пользовался большим спросом. В различных модификациях «Пралеску» наша фабрика производила в общей сложности более десяти лет.

Узкая специализация

Почему годами производство кардинально не обновлялось? На то, оказывается, были объективные причины.

— Не так-то просто было на тогдашнем оборудовании менять производство уже налаженной модели, — объясняет Владимир Иосифович. — Это сейчас «Прогресс» после проведённой модернизации имеет возможность осваивать по пять, шесть, а понадобится — и двадцать моделей в год. А в те времена это требовало таких технологических и организационных усилий, что не каждый был готов в этот воз впрягаться. Особенно высокое начальство, которое вполне устраивало, что годами выпускаемая мебель всё ещё пользовалась спросом и приносила прибыль.

И не важно, что спрос этот зачастую порождался банальным отсутствием альтернативы. От которой страдали и производственники, лишённые возможности реализовать собственные планы и задумки.

— Мы ведь никакой самостоятельности не имели, — поясняет Главатский. — Выполняли только то, что доводилось планом. Все модели разрабатывались специализированными организациями и утверждались в министерских кабинетах. Кто будет выпускать ту или иную мебель, решалось там же. Любимчики и так называемые пробивные получали лучшие заказы, другим доставалось что похуже.

Реализацией товара в те годы занималось оптово-розничное объединение «Мебель», которому мебельные фабрики и поставляли свою продукцию. Кого-то из руководителей такое положение дел устраивало, Владимира Главатского — не совсем. Он никогда не был любителем подковёрных игр и закулисных соглашений, поэтому на определённом этапе решил: фабрика должна иметь свои разработки, созданные руками и фантазией собственных технологов и дизайнеров. Как и ожидалось, особого восторга инициатива неугомонного директора «Прогресса» у руководства объединения не вызвала. Пришлось обойти немало различных кабинетов: спорить, доказывать, ругаться. В итоге фабрике всё же разрешили самостоятельно разрабатывать модели мягкой мебели и даже выпускать пробные образцы на специально созданном экспериментальном участке.

Неудобный директор

Отношения Владимира Главатского с вышестоящим начальством — тема особого разговора. Сам он себя считает человеком в быту неконфликтным. Но если речь заходит о деле, то его настойчивости, принципиальности, убеждённости в правоте принятого решения можно только позавидовать.

— Ведь чем сложна работа в крупных объединениях? — рассуждает ветеран мебельного производства. — Для головного предприятия мы, филиалы, что-то вроде пасынков, которым если что-то и перепадёт, то в последнюю очередь. У нас, например, на «Прогрессе» работа была поставлена чётко: план выполняли в полном объёме, продукцию поставляли в срок и надлежащего качества. При этом другие филиалы, наоборот, тормозили процесс — постоянно задерживали комплектующие. Практически каждый мой рабочий день начинался с обзвона поставщиков, переговоры частенько проходили на повышенных тонах.

Или взять техническое перевооружение фабрики. Я годами бился с руководством объединения, доказывая его необходимость. Но у «Гомельдрева» были другие планы, как распорядиться заработанными нами деньгами. Пока они ни в чём себе не отказывали, я вынужден был ходить по кабинетам с протянутой рукой. Дошло до того, что надоел руководству, и оно пожаловалось на меня в министерство. Откуда я получил письмо за подписью замминистра: «Реконструкция фабрики «Прогресс» в данный момент нецелесообразна в связи с низким спросом на мягкую мебель в целом по стране». И это в 70-е, когда люди годами стояли в очереди ради покупки дивана или пары кресел! Да ещё на фоне того, что прогрессовскую мебель в Гомеле купить было практически невозможно. Она вся шла в Среднюю Азию, на Урал, на Дальний Восток, в Восточную Европу. Больше скажу: даже я, директор мебельной фабрики, ходил на поклон к директору «Мебельторга», чтобы приобрести что-то для дома. Мы ведь сами не имели права торговать, всё сдавали в торговые организации.

Самостоятельность — это ответственность

Шанс в корне изменить положение дел на фабрике появился во второй половине 90-х, вместе с началом массовой приватизации предприятий страны. Тогда Владимир Иосифович для себя решил окончательно: пора, наконец, становиться самостоятельным субъектом хозяйствования. Конечно, восторга у руководства «Гомельдрева» это решение не вызвало.

— Но я уже вплотную проработал этот вопрос с «Гомельоблимуществом», проконсультировался с юристами и заручился поддержкой руководства концерна «Беллесбумпром», — улыбается Владимир Главатский. — Был, что называется, во всеоружии. Плюс меня поддержали рабочие фабрики, и это придало уверенности. Хотя, не скрою, меня пытались переубедить, даже запугать предстоящими трудностями. Многие не верили, что фабрика, обретя самостоятельность, сможет не только остаться на плаву, но и начать поступательно развиваться.

Тогда «Гомельдрев» первым стал в позу: намекнул, что если статус «Прогресса» изменится, то мебельные заготовки фабрике будут реализовываться не по себестоимости, а по оптовой цене.

— Но я-то знал, что нам их уже лет пять так реализуют — со всевозможными накрутками и включением в цену мыслимых и немыслимых расходов. Так что не испугался. Хотя, не скрою, на первых порах приходилось нелегко, — признаётся Владимир Иосифович.

Старший Главатский с сыном Юрием — нынешним руководителем ГМФ «Прогресс»: отец всегда живо интересуется положением дел на фабрике.

Дальше — больше. Вновь образованное ОАО буквально замучили проверками из различных инстанций. Особенно за посредников доставалось, среди которых нет-нет, да и попадались недобросовестные. Не зря позже Александр Лукашенко призывал производителей максимально избавиться от их услуг. Владимир Главатский и в этот раз решил рискнуть и воспользоваться предоставленным шансом. Тем более что идея создать собственную торговую сеть уже не единожды озвучивалась в его кабинете.

— Многоэтажный дом на улице Барыкина, напротив кинотеатра «Октябрь», тогда никак достроить не могли. Мы и выступили с предложением выкупить 200 квадратных метров на первом этаже, достроить их и оборудовать по собственному усмотрению. Так в 2000 году в Гомеле появился наш первый фирменный магазин, — не скрывает Владимир Иосифович законной гордости.

Сегодня продукцию «Прогресса» реализуют пятнадцать фирменных магазинов по республике. В одном только Минске их четыре. И ни в одном товар гомельских мебельщиков не залёживается. К вящему удовольствию Владимира Главатского, который один знает истинную цену «Прогресса» на его пути к нынешнему успеху.